Из очерка А. Борисяка "Русские охотники за ископаемыми", опубликованный в книге Чарльза Г. Штернберга "Жизнь охотника за ископаемыми". М.-Л. Гл. редакция научно-популярной и юношеской литературы. 1936. С. 294, 296-303.
...Опишем работу одного из самых молодых наших охотников И.Е. Ефремова. Он поставил себе задачей изучение наших пермских и триасовых фаун и в этом отношении является как бы наследником проф. Амалицкого... Вот как он описывает свою поездку в Астраханские степи, на гору Большое Богдо, откуда много лет назад в Геологический музей Академии наук было доставлено два прекрасных черепа стегоцефалов.
«Ещё не доезжая станции Шунгай, гора Богдо, несмотря на её небольшую высоту (145 метров), резко выступает на фоне ровной степи. Протягиваясь в форме подковы на 1,5 километра, вблизи она производит впечатление монументальности, в особенности её центральная часть с чрезвычайно крутыми склонами. Конечно, в цепи, например, Кавказских гор гора Богдо затерялась бы незаметным холмиком, но здесь она стоит одиноко, окружённая, насколько хватает глаз, плоской тарелкой степи.
Резко обрываясь к озеру Баскунчак, блестящему на солнце, как бескрайнее снежное поле, выступает 40-метровая стена пермских песчаников. Здесь очень удобно наблюдать разные фигуры выветривания, всевозможные столбы, соты, уступы и т. п.
Немного отступя к горе от песчанникового предгорья, начинаются причудливые бугры, гребни и совершенно правильные конуса, тёмнокрасных с серыми прослойками мергелей. И прямо от них круто поднимается 80-100-метровая стена пёстрых мергелей с выступающими сверху слоями триасового известняка. Эта стена изборождена водными промоинами и протоками, засыпанными обломками известняковых плит. Обломки в бесчисленном количестве покрывают всю гору и насыпаны у подножья красных бугров.
Первое впечатление, создающееся у охотника за ископаемыми, впервые прибывшего на Богдо, это то, что в подобном хаосе совершенно невозможно что-либо найти.
Однако выдержка и терпение приходят здесь на помощь исследователю. Разбив всю гору на участки, я начал медленно продвигаться вдоль горы, исследуя каждый подозрительный обломок камня. Перебив и пересмотрев несметное количество известковых плит у подножья горы, я собрал несколько костей лабиринтодонтов и довольно большое число беспозвоночных и стал исследовать обломки известняков по склонам зигзагообразным путем, беспрерывно поднимаясь и опускаясь.
Обнажения пластов на склонах горы замыты натечной сверху шиной, усыпанной обломками известняка. Глина засохла плотной коркой, и, цепляясь за обломки известковых плит, можно подниматься по довольно крутым склонам почти до 60°. Держа в одной руке молоток, без которого охотник за ископаемым не может ступить ни шагу, другой забиваешь кирку в склон горы и осторожно подтягиваешься выше. Конечно, иногда бывают неприятные минуты, когда ноги соскальзывают, кирка вырывается из рыхлого размытого склона, и начинаешь сползать вниз сначала медленно, потом всё быстрее и быстрее. Но, мгновенно снова забив кирку поглубже, останавливаешься и продолжаешь таким же способом прерванное продвижение наверх. Спускаться можно, вырубая ступеньки, или, в прочном костюме, можно медленно сползать, просто сидя и упираясь на пятки, подтормаживая киркой или молотком. Обычно в процессе работы очень быстро привыкаешь проделывать всё это автоматически, не отрывая взгляда от кусков известняка и беспрерывно расколачивая плиты.
Лишь по самым крутым склонам мне приходилось взбираться с канатом. Канат я закреплял за железный рельс, поставленный в качестве репера на самой вершине горы. Отклоняясь куда-нибудь в сторону, я забивал железный лом в склон горы и закидывал на него канат. Таким способом я мог делать значительные отклонения в ту или другую сторону, оставляя канат надежно привязанным за железный репер на вершине. Однажды я плохо забил лом; закинув за него канат, я начал спускатъся. Вдруг лом вырвался из рыхлой натечной глины, и я моментально полетел вниз. Падая, я крепко вцепился в канат, который, как только размотался до репера, резким толчком натянулся, ободрав мне кожу на руках, и я, качнувшись, как маятник, перелетел на другой склон, приняв отвесное положение относительно репера. Пожалуй, эта секунда была одной из самых неприятных в моей жизни. По счастью, я не выпустил каната и потом легко взобрался на вершину, проклиная изобретенный мною способ.
Обследовав все осыпи по склонам, я заложил раскопки на одном из самых крутых выступов Богдо — юго-юго-восточном. Копаться посредине крутого склона горы было очень трудно. Тут нам большую помощь оказали сильные ветры, обдувавшие склон горы и обеспечивавшие большую устойчивость при балансировании на маленькой ступеньке с помощью кирки. Впоследствии, когда на отвесном склоне горы образовалась большая площадка, работать стало гораздо легче. Пласт за пластом расчищали и выбирали мы из горы, то испытывал сильное разочарование, когда пласт оказывался пустым, то с полным удовлетворением достигнутой цели выбивали из него красивые завитки аммонитов и темные или светло-желтые кости лабиринтодонтов. Для определения нижних горизонтов горы приходилось спускаться в пещеры под красными буграми и ползать под землей по воронкам и пещерам гипсового поля на юг от Богдо.
В одной из пещер, шедшей наклонно в землю под углом в 35-40°, я поскользнулся и, скатившись вниз, провалился в отвесный колодец, глубоко уходивший в бездонную черную темноту. По счастью, колодец был довольно узок, и я заклинился в нём до самых плеч, которые уже не могли пролезть и колодец. Я очутился в положении пробки в горлышке бутылки, и потребовалось немало труда, чтобы высвободиться и, главное, снова влезть по наклонной гипсовой стенке, покрытой песком, принесённым водой.
Ремесло охотника за ископаемыми богато всевозможными впечатлениями; работать приходится в самых разнообразных условиях и местностях. Это значительно развивает наблюдательность и сообразительность и, главное, доставляет ту чистую радость, радость добычи и достигнутой цели, так хорошо знакомую охотнику, коллекционеру и спортсмену».
В следующем году И. А. Ефремов поехал на Волгу и в северные губернии.
«Я был командирован для обследования и сбора ориентировочных данных о местонахождениях стегоцефалов в пестроцветной толще Нижегородской и Северо-Двинской губерний, на рр. Ветлуге и Шарженге. Проехав 30 км от ст. Шарья, Сев. ж. д., я добрался до излучины р. Ветлуги, где она, идя с севера на юг, круто заворачивает на восток. Далеко был виден противоположный правый берег, постепенно повышавшийся вдали. На самом высоком пункте мрачно чернел еловый лес, и смутно виднелись очертания деревни. Это и была цель моего путешествия, первое и самое южное из трёх местонахождений, которые мне предстояло обследовать. От этой деревни берег снова понижался, сливаясь с горизонтом вдали. Для охотника за ископаемыми высокий берег — хороший признак: здесь всегда можно натолкнуться на выходы пластов, заключающих в себе фауну древнего мира. Прибыв к искомой деревне, я отправился на поиски выходов костеносного пласта, продвигаясь по болотистой террасе Ветлуги вдоль обрывистых обнажений. Пристально всматриваешься в обрывы, не мелькнет ли где-либо желанная красная полоса выхода мергелей пёстроцветной толщи. Нет пока ничего, только рыхлый безнадежный речной песок. Но вот у подножья обрыва кучка обломков песчаника, скрытая кустами. Ускоряешь шаги, и, шлёпая по болоту, весь облепленный бесчисленной мошкарой, подходишь к цели. Неразлучный товарищ — молоток — застучал по кускам песчаника. Каждый кусочек тщательно осматривается, обдувается от пыли и песка. Кости стегоцефалов небольшой величины и требуют внимательного осматривания заключающей их породы. Уже порядочная кучка свеженабитого щебня высится передо мной, уже пересмотрены все куски песчаника, но не встречено ничего, хотя бы только указывавшего на содержание костей в этой породе. Сомнение закрадывается в душу. Но вот ещё куски песчаника. Эге! Даже не нужно разбивать: вот она лежит сверху камня, жёлтенькая, покрытая причудливо-узорчатой скульптурой, кость стегоцефала. Удар по другой плите песчаника — и тут есть кость... И ещё... Костеносная порода найдена. Надо найти самый костеносный пласт, лежащий где-то вверху, откуда скатились эти куски. О чувством победителя начал я трудный подъём по крутому и сыпучему обрыву, сплошь покрытому сползшим сверху песком. Заработали другие неизменные спутники охотника за черепами — кирка и лопата. Среди ровной массы серого песка мелькнули красные куски мергелистой глины. Вот она, пёстроцветная толща. Дальше и дальше углубляется кирка. Но слишком велик оползень, слишком толст слой песка, защищающий выход драгоценного костеносного пласта от пытливого ума человека. Со скромными средствами рекогносцировочной поездки многого откопать нельзя. Надо экономить, впереди ещё местонахождения, еще большие маршруты. Ну, хорошо, на следующий раз! Я ещё расквитаюсь с этим обрывом на будущий год.
С досадой слез я с обрыва и направился дальше, вдоль обнажения. Немного выше вдоль по реке мне удалось найти незасыпанные выходы пластов. Заложив здесь небольшую раскопку, я собрал значительное, сравнительно с площадью раскопки, количество костей стегоцефалов. Обследовав обнажения на несколько километров вниз и вверх но реке, я установил границы выходов костеносного пласта. Таким образом миссия моя здесь была закончена. Тщательно запаковав добытое и отправив ящики, я направился в шестидесятикилометровый переезд до другого местонахождения, севернее описанного, также на берегу р. Ветлуги. Здесь опять знакомая масса серого песка, знакомые обрывы. Осыпь здесь была более богата, и уже в ней удалось собрать много костей.
На крутом обрыве под церковью была заложена раскопка, Несмотря на тщательную разборку костеносного пласта, были найдены только две небольших кости стегоцефала. Жаль потраченного времени и усилий. Ну, что же, надо закончить. «Кончай, ребята!» — обратился я к рабочим и в последний раз ударил киркой по краю нашей выемки. Отвалился кусок плиты, и на нем — череп стегоцефала. Вот вам счастье охотника за ископаемыми! Выше по реке, на самой северной границе костеносного пласта, была заложена вторая раскопка, где также удалось найти несколько крупных костей.
Отсюда мне предстоял 230-километровый переезд по лесам и болотам, и мои бока подвергались сильному испытанию, пока я, наконец, прибыл в доисторическом экипаже на берег р. Шарженга, притока р. Юга. Наметив раскопки в трех пунктах, я сразу напал на богатое местонахождение костей, и первой костью в первой раскопке был великолепной сохранности череп стегоцефала. Кости здесь попадались часто, пласт был огромной толщины, и приходилось соблюдать большую осторожность при разборке его. Мой рабочий был удивительно способный молодой крестьянин, и его природный ум быстро схватывал основные правила добывания костей. Под конец нашей работы я мог совершенно спокойно поручать ему разборку пласта, и работа наша двигалась быстро. Много мы полазали с этим рабочим по обрывам рек бассейна Шарженга и лесным трущобам, отыскивая новые выходы пластов и определяя границы. Однако средства приходили к концу, истекал и срок командировки. Надо возвращаться. Надежда с большими средствами вернуться сюда на следующий год помогла мне преодолеть азарт коллекционирования, который всецело овладел много. Не нужно быть коллекционером, чтобы понять упорство охотника за ископаемыми, когда осталось еще многое, что он мог бы забрать с собой. Приходится силой вводить себя в рамки, будничные и разумные рамки средств и времени».
С тех пор, как были написаны эти строчки (9 лет назад [1926]), много воды утекло. И.А. Ефремовым проделана большая работа: систематически, из года в год, он разъезжает, исследует, копает — так им постепенно создается картина жизни — на земле в пермский период. Он ищет новые местонахождения, или идёт по следам прежних исследований. Идя по чужим следам, он изучает в музеях собранные коллекции, и иногда здесь делает не менее важные открытия, чем в поле, так как прежде недостаточно хорошо препарировались ископаемые остатки, и многое ускользало от изучения. Изучая чужие коллекции, он заинтересовался теми, которые были когда-то доставлены из медных рудников на Урале, и поехал расследовать эти местонахождения на месте.
Вдоль западного склона Урала вытянута полоса пермских отложений, заключающих осадочные медные руды так называемых медистых песчаников. Эта полоса покрыта целой сетью старинных медных рудников. Некоторые из этих рудников относятся еще к доисторическому времени, но есть и более новые глубокие рудники конца XIX и начала XX столетий. Вместе с медными рудами на поверхность извлекались остатки пермских пресмыкающихся и амфибий, получивших вскоре мировую известность. Эти остатки принадлежат наиболее древним представителям ископаемой фауны Союза, очень редки и представляют чрезвычайный научный интерес. С прекращением работ в медных рудниках прекратилось и поступление в музеи костей пермских позвоночных.
И.А. Ефремов задался целью выяснить, возможно ли в настоящее время организовать раскопки позвоночных под землею в старых выработках рудников. Работа была чрезвычайно сложной, так как большинство шахт, согласно горным законам, было закалено и проникать в подземные работы можно было лишь через открытые шахты, штольни или наклонные выработки.
«В шахты я обычно спускался прямо на канате закреплённом за лом, вбитый в край воронки, образовавшейся вследствие осыпания земли вокруг устья шахты. Спуск производили коллектор и рабочий. На конце каната привязывалась палка, обычно ручка от кирки, закрепленная в большой петле. Я пролезал в петлю, усаживался на палку и, держась руками за канат, пятился назад в воронку шахты. В самой шахте нужно было всё время отталкиваться ногами от стенки шахты, так как канат полз по одной иэ стенок, а не был закреплен в центре над шахтой. Подъём производился в обратном порядке. В этом случае приходилось как бы идти по стенке шахты лицом вперёд, что менее неприятно. Были случаи, когда из особенно глубоких шахт мои помощники были не в силах вытащить меня обратно и извлекали при помощи лошадей. Огромная сеть выработок под землей нередко не могла быть обследована за один раз, и я проводил в подземных работах дни и ночи, по 3-е суток не выходя на поверхность. Помощники мои обычно отказывались спускаться вместе со мной из страха перед обвалом, и в большинстве случаев я работал один.
Глубочайшая тишина и темнота старых заброшенных выработок имеет какое-то своеобразное очарование. Работа настолько затягивает, что не замечаешь, как бегут часы. День или ночь там высоко на поверхности, — совершенно всё равно: здесь переходишь на другой счёт времени.
То проходишь но высоким очистным работам, где гулко отдаются шаги и теряется слабый свет свечн, то ползёшь, еле протискиваясь, в узких сбойках, то карабкаешься по колодцам, восстающим на другой горизонт. Иной раз проходишь по широкому штреку и вдруг тебя подталкивает каким-то инстинктом; резко остановишься — и во-время: в двух трех шагах впереди чернеет огромная круглая дыра большой шахты, уходящей на более глубокий горизонт. Вверх в бесконечную тьму также уходит тот неё колодец, и свет свечи слабо освещает отвесные стены без малейших следов давно сгнившей или вынутой крепи.
В древних очистных выработках иногда натолкнешься на высокие чёрные столбы старых крепей, уходящие вверх в темноту. Если ткнуть пальцем, палец влезает совершенно свободно, как в масло, в берёзовую или кленовую крепь. Иногда журчат ручейки по дну водоотливных выработок, громко звенят водопады, сбегающие вниз на затопленное горизонты. Часто в потолке на стенках выработок обнажены гигантские (до 2-х метров в поперечнике) стволы хвойных деревьев пермского времени, окремнённых и ожелезненных. Встречаются иногда пни с корнями и сучья. Большая радость встретить непосредственно в стенке выработки торчащую кость и, работая киркой в этом месте, обнаружить целое скопление крупных гладких зеленовато-синих от медных солей костей пермских пресмыкающихся. Или разбивать хорошо раскалывающуюся на плитки мергельную руду, отыскивая на зеленой поозерхности её черные кости амфибий, скелеты рыб, отпечатки крыльей насекомых и остатки растений — все эти следы прошлого животного и растительного мира на глубине 60-80 и более метров, под землей, в глубочайшей тишине и мраке».
Публикуемый ниже материал из далёкого 1989 года. Тогда увидел свет первый номер фэн-газеты Севы (Всеволода) Мартыненко "Андромеда". Прочитав интересные материалы "Андромеды", я рискнул послать Мартыненко своё предложение о создании на её страницах рубрики "ВВ". Подготовил и первый материал для неё. Вскоре получаю от Севы ответ: "...Присланное "ВВ" для опубликования? Если так, то изо всех сил постараюсь вбить в третий номер, и большое спасибо за работу".
Вы не поверите, но я до сих пор не знаю: "вбил" Мартыненко или не "вбил" в третью "Андромеду" мой материал? Если кто-нибудь знает, поделитесь информацией. Кстати, я бы с удовольствием поменялся бы сканами № 1 "Андромеды" на сканы №№ 2 и 3.
НОВАЯ РУБРИКА
"ВВ" (Высочайшее Внимание) — Новая рубрика фэн газеты "Андромеда". В ней мы будем по капле собирать информацию, наполняющую чашу фэновского терпения.
КАПЛИ ПЕРВЫЕ:
Вместо эпиграфа:
"...Читатель. Дабы избежать возможных обвинений по поводу кажущегося неправдоподобия последующей ситуации, автор, человек в высшей степени добросовестный и правдивый, приводит скупую выдержку из соответствующего места".
Ю. Медведев. Непокорная планетка.
1988 год, 12 февраля. "Литературная Россия":
"...В прошлом году координационный совет творческого объединения писателей-фантастов, известного в нашей стране под названием "Школа Ефремова", учредил приз "Кубок Андромеды" за публицистический, литературно-художественный и организационный вклад в советскую фантастику".
1989 год, 2 февраля (дата подписи в печать). Сборник "Румбы фантастики":
"...Лауреат премии "Андромеда" за 1987 год".
1989 год, 17 апреля (дата подписи в печать). Современная фантастика. "Роман газета", № 12:
"...Лауреат премии "Кубок Андромеды", ежегодно присуждаемой издательством ЦК ВЛКСМ "Молодая гвардия".
Вы что-нибудь понимаете? Приз или кубок? Кто присуждает или вручает? Забыл сказать — речь в первых трёх "каплях" идёт о первом лауреате этого (этой) приза (премии) Юрии Медведеве, получившем его (её) — кубок (премию) в день своего 50-летия.
Вместо эпилога:
"...При виде подобного самоуправства редактор и бровью не пошевелил: он и не такое видывал на долгом своём веку".
Ю. Медведев. Любовь к Паганини
"Капли" собрал Виктор Буря КЛФ "Апекс", г. Комсомольск-на-Амуре, 1989.
Примечание: В оформлении эмблемы рубрики "ВВ" я использовал иллюстрацию Ю. Макарова к повести Ю. Медведева "Чаша терпения". "Искатель", № 1. С. 84. В повести есть такая фраза: "...Учитель вроде бы нечаянно притронулся указательным пальцем к мочке уха — призыв к высочайшему вниманию у тибетских отшельников". Ю. Медведев. Чаша терпения. Искатель, 1983, № 1. С. 86-87.
Примечание: Насколько мне известно, Ю. Медведев и не тибетский отшельник, и не португалец... Поэтому затрудняюсь даже предположить, какую информацию передал ему Учитель потиранием мочки уха указательным пальцем ...
ДРУЖЕСКАЯ МЕЛОЧЬ
Эпиграмма — дружеский шарж Александра Рейжевского на И.А. Ефремова:
Писатель к тайнам мирозданий
Летит на звёздном корабле
И только для переизданий
Порой бывает на земле.
См.: А. Рейжевский. "Из записных книжек. Эпиграммы и миниатюры разных лет" : "Советский писатель", 1986 г.
Завершаю публикацию писем моего эпистолярного поиска «следов» Ивана Ефремова на Дальнем Востоке. В этой части вашему вниманию представлена переписка с Федорец Еленой Алексеевной (Музей БАМа, г. Тында), Ефремовой Таисией Иосифовной (Москва) и Трофименко Евгением Алексеевичем (член Комиссии по творческому наследию И.А. Ефремова. Москва)
________________________
Федорец Е.А. – В.П. Буре
Здравствуйте, уважаемый Виктор Петрович. Отвечая на Ваше письмо сообщаем, что в фондах нашего музея хранятся материалы о двух экспедициях Ивана Антоновича Ефремова по исследованию трассы БАМа. Об экспедициях 1932 г. и 1934–1935 г.г.
Вот как пишет о задачах экспедиции 1932 г. академик В.А. Обручев: «В начале лета 1932 г. Геологический институт АН СССР по предложению Наркомата путей сообщения должен был спешно организовать 4 геологических партии для изучения совместно с изыскательскими партиями путейцев трассы предполагаемой Северо-Сибирской магистрали в пределах наиболее трудного и наименее известного пространства между рекой Леной и Амурским бассейном. Партия Ефремова И.А. изучала участок дороги от фактории Нюкжа до станции Тында».
Удостоверение № 106, выданное 14 июля 1932 года Восточно-Сибирским исполкомом Советов рабочих.крестьянских и красноармейских депутатов Иркутска гласило: «Выдано начальнику отряда геологу Ефремову по изысканиям железной дороги Лена–Бодайбо–Тында в том, что он командируется для производства изысканий от р. Олёкма и до р.Тында».
В «Геологическом очерке Олёкмо-Тындинского района (бассейн р. Нюкжа и Геткан И.А. Ефремов писал: «В задачу руководимой мною партии входила маршрутная геологическая съёмка по наиболее краткому и удобному для прохождения ж/д трассы направлению между р. Олёкмой, от устья р. Нюкжа и станцией Тында Амуро-Якутской автомобильной магистрали в устье реки Геткан. 18 сентября я выступил с начального пункта маршрута-фактории Нюкжа на реке Олёкма в 2 км выше устья р. Нюкжа».
Организация работ затянулась, поэтому небывало поздним был выход с начальной точки маршрута, что заставило максимально ускорить продвижение в пути. Несмотря на это последняя треть пути была пройдена по довольно глубокому снегу и при морозах, доходивших до –28 градусов. В состав экспедиции входили: ст. коллектор студент Харьковского географического института Прошкурат Г.А., Яковлев А.И. – рабочий, Корякин М.С. – рабочий, Нежердинов Н.С. – проводник. На карбасе отряд поднялся от устья Нюкжи до устья Галумакита, где находились пригнанные с Алдана олени. Был сформирован вьючный караван. С ним Ефремов отправился параллельно долине Нюкжи по гольцовым водоразделам её правых притоков. А Прошкурат на лодке (бичевой) по самой Нюкже до устья Чильчи, откуда путешественники вновь пошли вместе.
От устья Верхней Ларбы, чтобы шире охватить исследуемый район, геологи опять разделились. Прошкурат, пройдя вверх по Нюкже и Уркиме, перевалил через Становик в районе гольца Амнуннакта и вышел к истоку Геткана. Ефремов же вышел к Геткану по верхней Ларбе и её левому притоку Амнунначи долиной ключа Тапаски. 6 ноября 1932 г. отряд пришёл в Тынду.
Рабочий путь составил ок. 600 км. Партия выполнила задание в полном объёме. Было намечено направление дороги, которое в общих чертах совпадает с нынешним. Отряд отметил сравнительно неглубокое залегание вечной мерзлоты, указал на наиболее опасные в смысле оседания пород участки, отметил места залегания строительных материалов, отрезки рек, наиболее удобные для строительства мостовых переходов. Весь маршрут был проделан исключительно пешком.
Материалы Верхне-Чарской экспедиции 1934/1935 гг. освещались в газете АН СССР за май 1935 г.
Верхне-Чарский геолого-морфологический отряд во главе с И.А. Ефремовым был сформирован в г. Ленинграде. Основным заданием отряда было геологическое обследование Верхне-Чарской котловины: отрезка долины р. Чары от самых истоков, вытекающих из озера Леприндо до начала Чарских порогов. Это задание приобретало важное значение ввиду предположения о наличии нефти в пределах этой котловины.
Из Ленинграда партия выехала 8 июня 1934 г. Станция Могоча на Забайкальской ж/д была в то время единственной перевалочной базой для многих путешественников, направляющихся на север. Отсюда через п. Тупик на речке Тунгир по рекам и санным путям можно было добраться до самого ледовитого океана. 4 сентября партия вышла на карбасе (плоскодонное сплавное судно) вниз я по р. Тунгир до впадения в р. Олёкму (301 км) и дальше вниз по Олёкме до устья Хани 1350 км от устья р. Тунгир, отсюда до района верхней Чары самое короткое расстояние всего около 20 км. На устье р. Хани оленей достать не удалось пришлось переплывать через большие Олёкминские пороги в пределы Якутской республики, где оленье поголовье значительно больше, чем в Восточно-Сибирском крае. Олёкминские пороги, протягивающиеся на 170 км, представляют огромное препятствие в судоходстве этой большой реки. Во время вынужденной задержки на устье р. Хани, А.А. Арсеньевым был проделан геологический маршрут в среднее течение р. Олдонсо. Этот боковой маршрут был проделан пешком с запасом продовольствия на 10 дней а т.к. кроме водного транспорта другого в распоряжении отряда не было, пришлось идти без палаток и тёплой одежды, хотя уже выпал снег и стояли морозы до –8 градусов. На пути от устья реки Хани, до р. Олдонсо перешли 13 перевалов, проходя при этом до 30 км в день. На обратном пути 40 км шли берегом реки Олёкмы в её порожистой части. Остатки продовольствия и образцы тащили в лодке бичевой – операция очень трудная в порогах.
Ввиду особенно раннего ледостава партии удалось только круглосуточным плаваньем доплыть к 16 октября до Якутского посёлка Кудукель, расположенного на левом берегу р. Олёкмы всего в 100 км от устья, где карбас и вмёрз окончательно. Всего сплавом отряд прошёл 1150 км. Из посёлка Кудукель вышли на оленях. Переход из Кудукеля в Токко оказался очень сложным. На перевале в р. Тангу (правый приток Токко) снег оказался глубиной до 2 м.
Основная партия отряда в составе т.т. Ефремова, Арсеньева и рабочего Яковлева вышла вверх по р. Токко до её вершины и перевалили в р. Чару в районе Чарских порогов, затем путь лежал вверх по Чаре до её истоков. Маршрут по р.Чара и Токко был пройден в середине зимы – в самые холодные месяцы. Все компасы были обшиты кожей, обшивались все металлические приборы, чтобы не отморозить пальцы. Сконструировали упрощённую планшетку, прикреплённую на груди, при помощи которой велась глазомерная топографическая съёмка. В запас изготовлялись рукоятки на геологические молотки. При таких морозах и при работе на кристаллических архейских породах ручки у молотков выдерживали очень короткий срок. При работе в районе чарских порогов (во время 45–52 гр. мороза) самым большим препятствием был ветер, который здесь дул постоянно, достигая такой силы, что весь снег начисто сдувался из Чарского ущелья, оставляя чистый как стекло лёд да голые скалы.
...На Чаре партия закончила свою работу к 12 января 1935 г. и, не меняя оленей, чтобы не потерять времени, тронулась в обратный путь по р. Кемень в пересечении самого высокого хребта в Восточном Забайкалье – Удокан. Всего пройдено Верхне-Чарским отрядом 2750 км маршрута, из которых с географической и топографической съёмкой 1600 км. Партия сделала втрое больше, чем предполагалось.
Кроме Чарской котловины партия исследовала порожистый район Олёкмы, две новых ранее неизвестных котловины, из которых одна – Верхне-Токкинская не меньше Чарской. Собран ценнейший материал впервые освещающий белое пятно на географической карте Сибири. После возвращения в Могочу партия и здесь не сидела без работы. У местных работников техников-старателей на золотых приисках собран был интереснейший материал по могочинскому золотоносному и редкометаллическому отчёту. Свой предварительный отчёт партия сдала через 5 дней после возвращения в Москву.
Более подробно с данными материалами вы можете ознакомиться в следующих работах:
1. И.А. Ефремов Геологический очерк Олёкмо-Тындинского района. (Бассейн р. Нюкжа и Геткан) архив музея истории БАМа. Ксерокопия (год не указан).
2. Арсеньев А.А., Ефремов И.А. От Алдана до Верховьев Чары. В кн. Экспедиции Академии наук 1934 г. М.-Л., 1936 г. С. 212–220.
З. Колесова С. Радоваться препятствиям. БАМ. Панорама всенародной отройки. Вып. 10. Благовещенск, 1984 г.
К, сожалению, у нас совсем нет материалов об экспедиции 1931 г. Уважаемый Виктор Петрович, если Вас не затруднит, не могли бы вы сообщить более подробную библиографию с указанием годов издания по данному вопросу.
С уважением сотрудники музея истории БАМа.
[P.S.] В Тынде при центральной городской библиотеке работает клуб любителей фантастики «Лабиринт». Нет ли у Вас желания наладить с ними переписку. Их адрес: 676080. Г. Тында. Амурской обл., ул. Профсоюзная, № 3 ЦГБ.
Наш адрес: 676080. Амурская обл, г. Тында, ул. Московских строителей, № 3. Музей истории БАМа.
________________________
Буря В.П. – Ефремовой Т.И.
Здравствуйте, глубокоуважаемая Таисия Иосифовна!
Пишут Вам любители фантастики из города Комсомольска-на-Амуре. На этом письме настоял Григорий Гибивич Ходжер, он же и дал Ваш адрес.
Высылая клубную страничку, посвящённую 80-летию Ивана Антоновича Ефремова, хотелось бы передать краткую историю её появления. Наш клуб любителей фантастики «Апекс» (от астрономического апекс – направление движения Солнечной системы относительно звёзд) существует с 1983 года. За это время сложилось крепкое ядро заинтересованных молодых людей, способных пропагандировать лучшее из советской и зарубежной фантастики. Наше кредо, или как мы между собой говорим: «наш апекс» – это повышение уровня дальневосточной фантастики, составление библиографии фантастической литературы нашего региона и, конечно же, поиск всего того, что связывает по географическому принципу советскую фантастику с Дальним Востоком. И вот, роясь в подшивках старых газет, находим интервью Ивана Антоновича, которое он дал Ланину (Пермякову) в 1968 году (газета «Молодой дальневосточник» №№ 59-60 от 26 марта 1968 г.). Узнаём, что автор любимых книг был здесь, ходил по земле на которой мы живём сегодня. Начался поиск. Тема городского заседания клуба возникла сама собою – «Таёжные тропы фантаста». Из писем Ивана Антоновича Ходжеру узнаём о Григории Самаре (проводнике), находим его родственников и вот апрель 1987 года. Состоявшийся праздник книги мы записали на магнитофон, и теперь Хабаровское радио готовит литературную передачу, а мы выпустили клубную страничку. Разослали её по известным нам адресам: Г. Ходжеру, Н. Семченко (редакция газеты «Тихоокеанская звезда»), оба из Хабаровска, сотрудникам музея на БАМе (Тында), П.К. Чудинову (на адрес издательства «Наука») и по клубам любителей фантастики страны, с которыми ведём переписку.
То, что мы узнали о дальневосточной экспедиции Ивана Антоновича это самое начало поиска. Необходимо уточнить маршрут, состав и главное – итоги экспедиции в Амуро-Амгуньском междуречье. Далее: плавание по Охотскому морю, пребывание в Николаевске-на-Амуре, плавание по Амуру с целью исследования берегов… Вопросы, вопросы…
Обо всём этом я говорил с Григорием Гибивичем Ходжером. Его задуманная книга будет о стойбище Кондон (ныне посёлок), о его жителях, о их дружбе и совместной работе с русскими, совместной защите Отечества в годы войны… Ивану Антоновичу будет посвящена одна из глав книги.
Таисия Иосифовна, не сочтите на навязчивость, меня очень заинтересовали: фотография (И.А. Ефремов с участниками экспедиции. 1931 г.) и копии справок – удостоверение и направление на ДВ. Не могли бы Вы, Таисия Иосифовна, поделиться с нами этими документами. Прошу прощения, если эта просьба покажется Вам нескромной.
С уважением, Буря Виктор Петрович
23 ноября 1987 г.
________________________
Ефремова Т.И. – Буре В.П.
Уважаемый Виктор Петрович!
Извините, что не ответила Вам сразу на Ваше письмо и не сразу поблагодарила за присланные материалы. Спасибо Вам и всем, кто помнит и любит книги Ивана Антоновича, спасибо Вам за память о нём.
В Москве и Ленинграде прошли интересные вечера, посвящённые 80-летию Ивана Антоновича, а в Горном ин-те в Ленинграде открыли первую мемориальную доску, были выставки книг и фотографий. Сейчас начинают снимать фильм о нём.
Посылаю Вам то, что Вы просили. Если я что-то напутала с удостоверениями, пожалуйста, напишите. Посылаю Вам также книгу П.К. Чудинова, м.б. она Вам пригодится в клубе книголюбов. Ещё раз прошу простить меня за задержку ответа.
С искренним уважением (подпись) Т. Ефремова
1 февраля 1988 г.
P.S. Спасибо за сообщение об интервью Ивана Антоновича, данное Ланину (Пермякову Г.Г.). У меня его, к сожалению, нет. Я знаю, что Иван Антонович переписывался с Г.Г. Пермяковым и у него хранится довольно много писем Ивана Антоновича. Я писала Пермякову и просила его прислать, хотя бы копии писем, т.к. я собираю всё, что касается Ивана Антоновича. Он обещал, просил прислать ему «Таис Афинскую»; я послала. Но копии писем Ивана Антоновича, я так и не получила. Это было несколько лет назад.
________________________
Буря В.П. – Ефремовой Т.И.
Здравствуйте, глубокоуважаемая Таисия Иосифовна!
Благодарю за ценнейшие материалы о Иване Антоновиче Ефремове.
Таисия Иосифовна, в последний месяц мне открылись, точнее удалось сопоставить имеющиеся находки о пребывании Ивана Антоновича на Дальнем Востоке. В частности, необходимо осторожно относиться к высказыванию В. Зуева (я высылал Вам газету «За знания») в части, названного им, Григория Самара. Это не тот Григорий Самар. Подлинный же проводник (и присланная Вами фотография дополнительно указывает на это) – Григорий Иннокентьевич Самар (Духовской), трагически погибший в 1940-х годах. Я нашёл его сына – Климентия Григорьевича Духовского (эту фамилию Самар-старший получил во время своего крещения). На снимке из книги «Геологический очерк…», подписанном «Семья гольдов. С. Кондон», в центре стоит мальчик, ныне – персональный пенсионер Ермиш Владимирович Самар. Он стоит рядом со своим отцом Владимиром Иннокентьевичем Самаром (братом Григория Самара, проводника Ефремова). В семейном альбоме Ермиша Владимировича сохранилась фотография дяди – Григория Иннокентьевича Самара. На присланном Вами снимке, на его лице имеются чёрные полосы – видимо, от царапин на негативе.
Запутал Вас, наверное, Таисия Иосифовна. Но я уверен, что Григорий Иннокентьевич Самар (Духовской), дядя Ермиша Владимировича (мальчик на снимке, сделанном И.А. Ефремовым в Кондоне в 1931 году) – это тот самый человек, которому Иван Антонович хотел посвятить свои строки. Может это будет выглядеть нескромно, но я бы хотел выполнить это обещание Ивана Антоновича. Ещё меня заставляет сделать это – незнание многими того факта, что Иван Антонович Ефремов был в Приамурье, изучал его, ну и мой интерес к фантастической литературе…
P.S. По мере поступления или обнаружения документов о пребывании И.А. Ефремова на Дальнем Востоке, буду сообщать Вам. Копию интервью И.А. Ефремова Ланину (Пермякову) вышлю обязательно. С Пермяковым постараюсь встретиться в апреле 1988 года.
Просьба: нет ли в Вашем архиве (в переписке Ивана Антоновича) описание того факта 1931 года, который привёл к несчастью в экспедиции? Что конкретно тогда произошло? Имеются ли письма, и вообще существовала ли переписка между И.А. Ефремовым и Е.В. Павловским?
Вопросов, Таисия Иосифовна, много. Я не надеюсь на скорый ответ.
До свидания, уважаемая Таисия Иосифовна.
20.02.88 г.
________________________
Буря В.П. – Ефремовой Т.И.
Примечание: Это письмо, вместе копиями материалов о И.А. Ифремове, было передано моими знакомыми, поехавшими в Москву, лично в руки Т.И. Ефремовой.
Уважаемая Таисия Иосифовна!
Очень прошу Вас простить меня за смелость воспользоваться нарочной связью. Я и так задержался с ответом на Ваше, столь важное для меня, письмо. Поверьте, Таисия Иосифовна, мне очень хотелось помочь Вам в отношении копий писем Ивана Антоновича Ефремова, адресованных Г.Г. Пермякову. Мне удалось приехать в Хабаровск в мае, но тогда, к сожалению, Георгий Георгиевич Пермяков был в больнице. И вот вчера я был у него. Мне удалось с ним поговорить. Спешу успокоить Вас в отношении сохранности писем: они хранятся очень бережно, я бы даже сказал с любовью. Спросил Георгия Георгиевича о том, что мешает ему снять копии с писем, чтобы выполнить Вашу просьбу (О ней он помнит!). Сначала Г.Г. попытался объяснить трудность выполнения этого тем, что некоторые письма (открытки) написаны мелким почерком и светло-синими чернилами. Но потом, чувствуя, что это не аргумент (таких писем и открыток было две-три), он начал рассказывать о трудностях при снятии копий на ротаторах и прочих множительных машинах. Но мне, всё же, показалось, что он очень ревниво относится даже к показу писем. В разговоре я попросил найти в письмах И.А. Ефремова те места, которые связаны с его пребыванием на Дальнем Востоке, и зачитать их, то получил мягкий, вежливый отказ. Возможно, он имеет какие-нибудь планы относительно этих писем. Во всяком случае, мне показалось, что он не хочет их «выпускать из рук». В перспективе мы договорились ещё об одной встрече (в середине августа с.г.). Г.Г. обещал выбрать для меня из писем места, что связаны с Дальним Востоком. Я же, в свою очередь, обещал помочь ему снять копии (он видел копию газеты «Молодой дальневосточник» со своей статьёй, её я Вам передаю с этим письмом, и ему было любопытно, как мне удалось её сделать [газета имела формат А-1]. Не знаю, решится ли он выпустить письма на несколько часов из рук? Время покажет. Я обещаю держать Вас в курсе событий.
Ещё раз благодарю Вас за фотографии, документы и тёплое письмо, которое воодушевляет меня на поиск документов о И.А. Ефремове.
С уважением, Буря Виктор Петрович
20 июля 1988 г.
________________________
Ефремова Т.И. – Буре В.П.
Уважаемый Виктор Петрович!
Большое спасибо Вам за письмо и буклет с маршрутом по местам, пройденным экспедицией И.А. Ефремова. Вы просите, что-то пожелать первой группе юных туристов. Мне кажется, лучшим напутствием будут слова самого Ивана Антоновича, написанные им ещё в 1959 г. одному молодому моряку и частично из его интервью 1964 г.
«…Ещё очень мало людей понимает, что произошла серьёзнейшая революция в смысле величайших возможностей человека, данных ему наукой. Поэтому, все прежние аспекты на мир и жизнь должны быть пересмотрены. Пострадаем и мы, романтики. Надо понимать, что будущее Земли – в больших скоплениях людей и отсутствии одиночества и неизвестных таинственных мест. Но романтика – удел людей «вежественных», как очень хорошо определил Паустовский и перед ней – весь Космос, а на Земле – её прошлое…».
«…Романтика говорит о том, что у человека существует свой особый угол зрения на жизнь. Он относится к ней серьёзнее, чем другой и более неустрашимо, так как понимает, что истинная ценность явлений жизни для человека зависит прежде всего от глубины и силы переживаний… Это обуславливает и очень лёгкую, в сравнении с другими ранимость, чувствительность, а с другой стороны – более лёгкий и радостный путь по жизни. Последнее в том случае, если есть – достаточный запас силы и выносливости, ибо романтик, прежде всего, самому себе доставляет бесконечное количество жизненных затруднений».
«…Тренировка стойкости и воли приходит незаметно. Когда учишься ездить на машине, трудно справляться с ней и следить за дорогой… И вдруг вы перестаёте замечать свои действия, машина становится послушной… Так и с трудностями жизни. Привычка к их преодолению приходит незаметно, только нельзя давать себе распускаться и жалобиться…
И, если вы, действительно стремитесь к знаниям, не поддавайтесь слабости, никогда не отменяйте своего решения.
Дорогу осиливает и ослабевший человек – пока он идёт…».
Со своей же стороны, я хочу поблагодарить всех участников этого похода, клуб любителей фантастики «Апекс» и пожелать всем здоровья, побольше интересных встреч, и самое главное – быть добрыми, терпеливыми и внимательными к своим товарищам и окружающей их красоте природы. Успешного похода и всего самого Доброго и Светлого желаю всем.
С искренним уважением (подпись) Т.И. Ефремова
Москва. 30.06.1989.
Примечание:После завершения маршрута «Тропой Ефремова», в адрес Т.И. Ефремовой была выслана книга «Туманность Андромеды» с календарным штемпелем почтового отделения села Кондон на титуле и надписью:
Уважаемой Таисии Иосифовне от любителей фантастики города Комсомольска-на-Амуре (бывшее с. Пермское) в память о юности вашего мужа, проводившего геологоразведку нашего края в 1931 году.
Совет КЛФ «Апекс».
________________________
Буря В.П. – Трофименко Е.А.
Здравствуйте, уважаемый Евгений Алексеевич!
Ваш адрес, по моей просьбе, сообщил Пётр Константинович Чудинов. Мне необходим Ваш совет, и ещё, пожалуй, помощь. Но всё по-порядку.
Комсомольский-на-Амуре клуб любителей фантастики «Апекс» и городской клуб туристов затеяли в этом году проложить маршрут по следам экспедиции И.А. Ефремова 1931 года (его первого участка – по р. Горин до оз. Эворон). Это предложение возникло не без Вашего, Евгений Алексеевич, участия (ж-л «Турист», № 8, 1983).
Теперь сама просьба: нужен Ваш совет по организации маршрута (в пропагандистском плане: буклеты, значки, схемы или другие печатные материалы). А также ответьте, есть ли возможность просмотреть фильм, снятый в экспедиции «Подлунной»?
Коль вспомнили о журнале «Турист», то ещё вопрос, что с проектом памятника И.А. Ефремову, описанном Вами в журнале?
Ведя поиск материалов об экспедиции И.А. Ефремова по Амуро-Амгуньскому междуречью, я обратил внимание на название одной речки в рассказе И.А. «Алмазная труба» – Хорпичекан, и не только название её, всё, что происходит с геологами в рассказе после того, как они достигли её: возвращение «прямиком через горы»; отсутствие запасов питания («…Ничтожных порций пищи не хватало на покрытие огромной затраты сил»); наконец, описание мест, где протекает речка и даже такое: «…Шесть дней …шёл караван на северо-восток» (см. схему маршрута в газ. «Дальневосточный Комсомольск» от села Кондон до верховьев Харпичекана (раньше на картах писали Хорпичекан).
Евгений Алексеевич, я бы не обратил особого внимания на эти совпадения, если бы не прочёл следующее из письма И.А. Брандису Е.П. (23.11.60 г.): «…В «Алмазной трубе». всё, что относится к тайге, походам, голодовке и т.п. – всё фактически бывшее со мной, ТОЛЬКО В ДРУГОМ РАЙОНЕ ТАЙГИ» (выделено мною). То есть НЕ в Якутии!
В связи с этим, прошу Вас о следующем: где можно найти предварительный отчёт об экспедиции (1931), подскажите №№ газет АН СССР, где публиковались материалы этой экспедиции (приблиз. 1932 г.)? ДВ библиотеки не имеют этого. Вообще, имеется ли полная (включая газетные публикации и рукописи) библиография работ И.А. Ефремова? Библиографии А. Багаева и в книге П.К. Чудинова мне известны.
На всякий случай, обратите внимание: Николаев П. Земные корни фантастики. – Байкал, № 6, 1987. [Новые материалы об экспедициях И.А. Ефремова 1934/1935 г.]
С искренним уважением, Виктор Буря
Комсомольск-на-Амуре. 16.01.1989 г.
P.S. Извиняюсь, что отнимаю у Вас время, но буду очень благодарен даже за часть ответов на вопросы.
________________________
Трофименко Е.А. – Буре В.П.
Здравствуйте, уважаемый Виктор Петрович!
Прежде всего – простите великодушно меня за задержку ответа на Ваше письмо. И ещё – огромное спасибо Вам за проделанную Вами исследовательскую работу о Ефремове, и, тем более, за Ваше намерение организовать поход по следам Ефремовской экспедиции.
Теперь по делу. Ответ я задержал по двум причинам.
Первая: наиболее интересная для Вас (и для меня, разумеется) информация, о которой Вы просите меня – предварительный отчёт об экспедиции – хранится, если он был вообще (я, например, впервые слышу о таком) во Всесоюзном геологическом фонде в Москве. Но доступ туда только «посвящённым» и по спец. разрешению. Так вот, сын Ефремова Аллан, хотя тоже геолог, не имеет туда доступа и попросил сделать это своего знакомого. Последний же уехал срочно в командировку, вот дело и затянулось.
Вторая причина связана с нашим фильмом о «Подлунной» [19]82 года. Я являюсь, так сказать, комиссаром этой экспедиции, а руководитель – Николай Малышев из Арзамаса. Фильм снимал его кинооператор, поэтому он и хранится у него. Я написал о Вашей просьбе Малышеву, но он тоже пока молчит. Молчит же он, насколько я понимаю, тоже по двум причинам. Во-первых, фильм этот у нас пока единственный и рисковать им, т.е. высылать незнакомым людям ему бы не хотелось. Во-вторых, затевать это дело с пересылкой, наверное, имеет смысл лишь в том случае, если в будущем, Вы планируете организовать походы по маршрутам Чарской экспедиции Ефремова 1934-35 гг. Если же это ради простого любопытства, то не стоит и «огород городить», наверное, тем более, что и прошли мы тогда ведь не весь маршрут Ефремова.
Далее, Вы просите у меня совет по организации вашего маршрута в пропагандистском плане: буклеты, значки, схемы и т.д. Здесь Вы не совсем чётко сформулировали вопрос, Виктор Петрович. Если Вы хотите услышать от меня, что из перечисленного Вами следует организовать и изготовить, то я, разумеется, скажу: делайте всё, что сумеете, и чем больше, тем лучше. (Мы, например, смогли изготовить только значки «Подлунной», не считая моих статей после в «Туристе» и статей ребят в местных газетах.
Если же Вы хотите, чтобы я как-то помог Вам в организации или изготовлении перечисленного Вами, то извините, на это у меня нет ни права, ни времени. (Помимо Ефремовской комиссии, я состою ещё в Комитете по спасению Коломенского и возглавляю комиссию по работе с молодёжью в Обществе охраны природы. И всё это на общественных началах! А мне ведь и семью кормить надо!)
Ещё Вы просите меня назвать номера газет АН СССР, где публиковались материалы Ефремовской экспедиции 1931. Тут я вынужден тоже отвечать вопросом на вопрос. Располагаете ли Вы точной информацией, т.е. была ли публикация этих материалов в газетах? (Иначе, как Вы понимаете, и искать нелепо то, чего не было).
Я, например, знаю точно, что была публикация в газете «За социалистическую науку» в марте 1935 г. о Ефремовской экспедиции 1934–35 гг. Так что, наверное, и об экспедиции 1931 г. также могли напечатать в той же газете, если Вы уверены, что подобные публикации были вообще. Но искать эти материалы у меня, к сожалению, нет возможности по названным выше причинам. А кроме того, все наиболее трудные, но интересные места и факты из своих экспедиций Иван Антонович описал после в своих произведениях. Так что даже если Вы найдёте эти газеты, то лишь убедитесь в том, о чём Ефремов в цитируемом Вами письме Брандису.
Теперь отвечу на Ваши вопросы, не связанные прямо с экспедицией.
По поводу полной библиографии работ Ефремова обращайтесь к Таисии Иосифовне. По-моему, только она может ответить на этот вопрос.
О проекте памятника Ивану Антоновичу в Москве, к великому сожалению, пока никто всерьёз говорить не хочет. Причин много. Начиная от нашей Комиссии, в которой есть академик и космонавт, но которые ни черта не хотят сами делать. И кончая деятелями из Союза писателей и АН, которые из зависти много попортили крови Ефремову при жизни, да и теперь не могут успокоиться.
Например, теперь мы собираемся хлопотать о Ленинской премии Ефремову. Но боюсь, что и это останется на уровне благих пожеланий, как было уже со станцией на БАМе, кораблём, улицей, премией по фантастике и т.д. Пока же удалось лишь установить мемориальную доску в Ленинградском Горном институте. И ещё – после нашей экспедиции, Комиссия по географическим названиям в прошлом году утвердила название «Подлунный» гольцу в хребте Удокан (на котором я побывал пока один из экспедиции). Мы собираемся установить на вершине его памятную плиту о пребывании там Ефремова. Но пока вот уже 5 год! – предложение и завершение Подлунной у нас срывается по разным причинам. Теперь вот уже «железно» договорились завершить её в 1990 г. Но насколько это «железно» покажет время.
А на последующие годы мечтаем организовать интереснейшую экспедицию на Алтай (помните «Озеро горных духов»?). Но опять-таки насколько удастся реализовать эти мечты – бог весть…
Потому, Виктор Петрович, у меня к Вам, в свою очередь, появляются встречные вопросы и пожелания.
Во-первых, пожалуйста, информируйте меня, как у Вас будет идти подготовка и проведение задуманной экспедиции. И, поскольку, Вы наверное будете делать фотоснимки (а может быть и кинофильм?), то, пожалуйста, поделитесь полной информацией о вашей экспедиции. Например, другой отряд нашей экспедиции 1982 г. (искавший загадочную ефремовскую пещеру с рисунками и костями древних животных в другом районе хр. Удокан), прислал мне после целый отчёт об их маршруте, кучу фото и слайдов.
Во-вторых, Виктор Петрович, мне кажется, что если у вас подберутся хорошие ребята, то, наверное, им тоже захочется походить после по маршрутам других Ефремовских экспедиций. В таком случае возникает интересная мысль: почему бы нам не объединиться, и не сходить в 1990 г. вместе на Подлунный, а в 1991 г. на Алтай? А! Но для этого, помимо кучи разных вопросов (маршрут, сроки, снаряжение и т.д. и т.п.)… Всё это потом, мне вначале хотелось бы побольше узнать о Вас и ваших ребятах, разумеется, не социальное происхождение и должности.
Когда я подбирал состав первой экспедиции (из нескольких сотен, откликнувшихся на моё предложение в «Туристе» в 81 г.), то приглашал, прежде всего, неравнодушных к Ефремову и наиболее опытных в туризме, чтоб избежать ЧП на нелёгких Ефремовских маршрутах. Например, для алтайского маршрута нужны самые опытные водники для сплава по Аргуту и Катуни. Хотя можно, в принципе, пройти и посуху. Так что пишите мне обо всём, ладно?
С уважением, (подпись) Е. Трофименко.
P.S. Виктор Петрович, поскольку Вы состоите в своём клубе фантастики «Апекс» (или как-то связаны с ним), то хотелось бы узнать Ваше мнение о недавнем скандале, который подняли Стругацкие против Ю. Медведева. Последний в повести «Протей» (Сборник «Простая тайна», «Молод. гвард.», 1988) недвусмысленно намекает, что причиной обыска на квартире Ефремова, сразу после его смерти (в ноябре 1972 г.) послужил донос Стругацких. Оные, вроде бы, «узнали» себя о подняли крик – насколько я знаю они обратились во все клубы фантастики страны с просьбой «осудить клеветника» и т.п. Вопрос этот очень сложный, а с другой стороны, по законам диалектики – простой. К сожалению, у меня нет ни времени, ни возможности изложить всё на бумаге. Поэтому я хотел бы узнать от Вас – дошёл ли до вас вопль Стругацких и как реагировали на него члены клуба.
Ещё раз, с уважением (подпись) Е. Трофименко.
15.03.1989 г. [По почтовому штемпелю на конверте]
________________________
Буря В.П. – Трофименко Е.А.
Здравствуйте, уважаемый Евгений Алексеевич!
Спасибо за обстоятельное письмо. Теперь по-порядку возникших в ходе его чтения мыслей.
Что я знаю о т.н. «предварительных отчётах» – собственно ничего. Одни домыслы. Хотелось бы внимательно просмотреть №№ газет «За социалистическую науку» за 1931–32 гг., Труды палеонтологического ин-та 1932–33 гг. Там что-то должно быть. На это предположение толкает меня «недосказанность», которая присутствует в «Отчёте по Нижне-Амурской экспедиции…», в нём нет ничего палеонтологического (!), между тем, ЭТО должно БЫТЬ. Мне кажется я на верном пути. Дело лишь времени и, разумеется, возможности. Сегодня наша Краевая «научка» на ремонте.
О фильме: перенесём разговор на некоторое время. До готовности нашего фильма. На сегодня у нас есть согласие двух операторов городской кино-фотостудии, два «Красногорска», «вагон», по их словам, чёрно-белой плёнки. Имеется и жалкое подобие сценария (то, что снимем перемежать показом фотодокументов, обложек книг Ивана Антоновича, карт, схем…).
О пропаганде: макет, клише, фотографии, текст для «Памятки участнику…» отдан в городское правление Общества книголюбов – они ведут переговоры с типографией, пока сложностей нет. Я же просил поделиться тем, что Вы делали в этом плане для своей экспедиции. Посмотреть – как? чего? Ну, да ладно.
О «заметках ребят в местных газетах» – опять же любопытно было ознакомиться.
О Ефремовской комиссии: буквально вчера узнал, что Председатель – Казанцев А.П. (об этом в послесловии к «Часу быка» написал Медведев Ю.М. – член комиссии), о других: Вы, Чудинов П.К., Захарченко В.Д. и космонавт (?). Около или чуть больше двух лет назад я написал Медведеву письмо с вопросами о планах мероприятий к 80-летию И.А., до сих пор жду ответа.
Евгений Алексеевич – просьба (возможно покажется нескромной) сообщите о чём пойдёт речь (или уже шла) на заседании Комиссии? Можно ли где-нибудь купить, достать или ещё каким-либо образом приобрести материалы прошедших «Ефремовских чтений»? Будут ли таковые, и в каком городе, и в какие сроки в этом году? Имеет ли Комиссия какие-нибудь связи со «Школой Ефремова», её отношение к «Кубку Ефремова» (вручает его?) и вообще – какие мероприятия намечены Комиссией на самое ближайшее будущее? Во сколько вопросов?
Чуть забегая вперёд, отвечу на вопрос об отношении к «скандалу Стругацкие – Медведев». Я не верю Медведеву, хотя бы потому, что он взял на вооружение намёки, домысливания и прочие «исподтишковые» вещи. Если его архив обладает пасквилем, если этот пасквиль связан со Стругацкими, если… НО ВСЁ ЕСЛИ. А Иван Антонович ещё в 1966 году писал в письме о байке, бродившей по Москве, про то, что он, якобы, имеет «пещеру Алладина» на Дальнем Востоке, которую наполнил несметными сокровищами, добытыми им в экспедициях. И это 1966 год! А слух о предложениях ему выехать за рубеж! А подслушивающие устройства в его квартире! ЭТО ТОЖЕ БРАТЬЯ? В письме к любителям фантастики Стругацкие, по-моему, очень верно поставили вопрос о подлинном доносчике. В этом плане Комиссии по наследию Ивана Антоновича ни в коем случае не стоит отмалчиваться. Ответ же должен быть опубликован. Это моё мнение. Совет КЛФ «Апекс» направил открытое письмо в «Книжное обозрение» с просьбой о помощи в гласном освещении этого вопроса.
Теперь о походе на Алтай: если откровенно, то наш маршрут «Тропой Ефремова» для любителей фантастики, которые в глазах туристов – «чайники». Он планируется нами, главным образом, как литературно-краеведческим (где-то даже экологическим, т.к. в районе оз. Эворон ведутся поиски площадки под строительство АЭС – жители приамурских городов не в восторге!) Но разговаривая с настоящими туристами, я почувствовал их заинтересованность. Алтай их увлёк. Конкретно же говорить рано.
Пожалуй на этом и закончу свой первый «отчёт».
P.S. Заметка написана по следам моего выступления на краевой конференции книголюбов. Поэтому, вместо слово «разработал» следует читать – «разрабатывает». Но это так, к слову.
Большое спасибо за письмо. Всего доброго!
24.03.1989 г.
________________________
Буря В.П. – Трофименко Е.А.
Уважаемый Евгений Алексеевич!
Всё необходимое по подготовке маршрута «Тропой Ефремова» сделано, осталось – пройти его! Выходим в путь 22.07.89 г, но перед этим хотели бы получить от Вас (ведь и Ваше участие в организации маршрута есть) благословение. А если говорить серьёзно, ждём от Вас, Евгений Алексеевич, поддержки и совета.
С уважением, Совет КЛФ «Апекс», (подпись) Буря В.П.
20.06.1989 г.
________________________
Трофименко Е.А. – Буре В.П.
Уважаемый Виктор!
Поздравляю Вас с Новым годом и с началом Ефремовских экспедиций! Желаю лошадиного здоровья и продолжения начатого нужного дела! У меня есть несколько вопросов к Вам и Г.Г. Ходжеру, напишу Вам потом.
С уважением, (подпись) Е. Трофименко.
[Новогодняя открытка]
29.12.1989 [По почтовому штемпелю на конверте]
________________________
Буря В.П. – Трофименко Е.А.
[Черновик самого письма не сохранился, по сохранился текст постскриптума].
К письму Е. Трофименко, январь 1990 (ответ на Новогоднее поздравление)
P.S. В. Сунгоркин. Тропой вдоль магистрали. Очерки. Хабаровское кню изд. 1984. Тир. 5 000.
Владимир Николаевич Сунгоркин – бывший собственный корреспондент «Комсомольской правды» на БАМе на стр. 124-126 рассказывает о поисках в районе истоков рек Токко и Хани (по карте Арсеньева и Ефремова 1934 года), на которой отмечен «пик Подлунный». Сунгоркин пишет, что вершина безымянна. А также и о планах организации с помощью Географического общества основательной экспедиции: «…Чтобы окончательно прояснить, что же кроется за рассказом эвенка Кильчегасова».
В книге Сунгоркина встречается фамилия кинооператора М. Заплатина. Знаком ли он Вам?
(Приписка моей рукой: «Послал 21.01.90»)
***
От публикатора:
Вот, пожалуй, и все основные письма от моих главных эпистолярных помощников в поиске подробностей пребывания Ивана Антоновича на Дальнем Востоке. С той поры, когда я начал свои поиски, прошло много лет, опубликовано приличное количество материалов, где можно найти, пусть крохотные, сведения о тех годах. Особенную ценность для меня представляет изданная в 2016 году «Переписка Ивана Антоновича Ефремова». Воспользуюсь случаем, и поблагодарю всех, кто принимал участие в создании этого прекрасного, переполненного информацией, не побоюсь этого слова, томища. И всё же… Вопросы остаются… Поиск надо продолжать.
облако тэгов
